Вампирке отдали смирную лошадку принцессы, а сама Хелена с удовольствием перебралась к рыцарю. Подъехав к девочке, я поинтересовался:
— Лин, откуда ты всеобщий знаешь, учила втайне?
— Да, — призналась она.
— Хочешь, сделаю так, что ты будешь знать его в совершенстве, чтобы больше не ошибаться?
— Конечно, хочу! Ещё спрашиваешь!
Ну, да, конечно, скорее весёлый крестьянин заделается монахом, чем юный вампир откажется от знания всеобщего. Я послал в сторону Лин небольшой импульс, и, судя потому, как девочка встрепенулась — все получилось.
Лин старалась не слишком сильно вертеть головой по сторонам, хотя очень хотелось. За свои пятнадцать лет она успела повидать достаточно всего. Её клан не любил подолгу оставаться на одном месте. Только вот с последнего лагеря они снялись слишком быстро — отца тревожила эта долина, несмотря на то, что Эилльн мечтала тут побывать не меньше, чем в столице. Правда, туда они уже заезжали, но вампирка сомневалась, что и десяти лет хватит, чтобы осмотреть все три её круга.
Так что сейчас она получала громадное удовольствие от открывающегося ей вида. Удовольствие смешивалось с волнением за клан, хотя, раз Князь… вернее Габриэль сказал, что всё в порядке, так и есть. Ещё к этому добавлялось ощущение нереальности происходящего. Она едет в компании светлых и Князя этого самого Князя убивать… и за что все это на ничем не выделяющуюся Лин?
Девочка обернулась на Габриэля. И кто скажет, что это Тёмный Князь? Мальчишка. Выглядит младше её брата, а уж задорный блеск чёрных глаз… кто мог догадаться, что тёмный Князь окажется таким симпатичным и весёлым? Кажется, он начинал не на шутку нравиться вампирке. Только вот сам Габриэль больше интересовался Анабель.
Как раз в этот самый момент к Лин подъехала вышеупомянутая эльфийка. Она с легким интересом осмотрела враждебно нахохлившуюся Лин и белозубо улыбнулась.
— Как ты себя чувствуешь? — неожиданно мягко спросила ледяная леди — так с сарказмом окрестила остроухую вампирка.
— Вроде неплохо, — девочка обернулась на Габриэля и снова повернулась к эльфийке: — С чего такая забота?
Та ограничилась ещё одной улыбкой, и совершенно неожиданно завела беседу, начав с окружающего их великолепия, переходя на интересы. Какое-то время Анабель говорила одна, и короткие фразы, произносимые мелодичным голосом, не нуждались в ответах. Потом проскользнули несколько вопросов, и неожиданно вампирка поняла, что уже минут пять спокойно беседует с эльфийкой, как с лучшей подругой, — которой, к слову сказать, у неё никогда не было. Сиятельная леди всё время пыталась скосить глаза. Лин непонимающе нахмурилась, но быстро обернувшись, поняла, что Габриэль как раз переместился в конец отряда и теперь рассматривал их с совершенно неописуемым выражением лица.
«Когда двум девочкам нравится один и тот же мальчик, им непременно нужно стать лучшими подружками!» — прозвучал в голове чей-то насмешливый голос. Эльфийка хитро улыбнулась, теребя странную красивую цепочку. Неожиданно Лин также хитро улыбнулась и тихо спросила:
— Значит, с Хеленой мы дружить не будем?
Долину огласил заразительный смех искренне веселящихся девушек.
Я переместился в конец отряда, украдкой сравнивая Лин и Анабель. Получалось плохо. Это напоминало попытки сравнить плюс и минус. С одной стороны минус — это что-то отрицательное. Но с другой, тех же плюсов полно на кладбище. Только они там крестиками называются. Девушки ехали рядом и о чём-то тихо переговаривались, обмениваясь какими-то замечаниями. Изредка кто-то из них говорил что-то такое, что по долине разносился звонкий смех. Странно, а недавно мне казалось, что эльфийка собирается подправить Лин коготками личико. И вообще, представить холодную и высокомерную Анабель вот такой беспечной было почти нереально, а тут на тебе… Сначала смех, теперь изменилось поведение… мне это все начинает подозрительно нравиться.
Женщины — страшные создания, какой бы расе они не принадлежали.
И тут я замел тонкую очень знакомую цепочку из белого металла на шее сиятельной леди. Если бы пальчики Анабель не теребили её, я бы, наверное, так и не обратил внимания на это. Видимо раньше эльфийка всё время следила за тем, чтобы её никто не увидел. И я почему-то не сомневаюсь, что это обручальная цепочка.
Есть у эльфов такой обряд. Эльф мужского пола начинает ухаживать за понравившейся леди, и если та отвечает ему взаимностью, поёт свою первую песню своему избраннику. После чего они обмениваются такими цепочками с фамильными знаками. Что-то вроде людского обручения. У невесты знак жениха, и наоборот. В общем, ритуал дурацкий, но у эльфов всегда все наперекосяк, хуже только у вампиров и демонов. Но это не главное. Главное, что у меня случился большой-пребольшой облом. Эльфийка, которую я уже начал считать своей собственностью, оказалась помолвлена. Хм… но тогда почему я ощущаю к себе симпатию? Не может такого быть, чтобы надевшая цепочку первой песни, полюбила другого, ибо эльфы в принципе однолюбы. И никак иначе.
Итак, я отказываюсь что-либо понимать. Наверное, будет проще спросить об этом у самой эльфийки. И что с того, что это нетактично? Я тёмный, такта у таких, как я, как изящества у горного тролля с похмелья. Так что спрошу, пусть обидится, но уж больно я любопытный. Не могу не узнать, почему помолвленная эльфийка оказывает знаки внимания постороннему тёмному.
Из раздумий меня вывела неправильная тишина. Я соизволил открыть глаза, ибо за мыслительным процессом успел задремать. Никто из команды, казалось, не замечал этой тишины. Почему?